Урмас Отт: «Я скучный и неинтересный человек»

В этом году исполняется 15 лет знаменитой передаче Урмаса Отта «Телевизионное знакомство». В последнее время звезда советского телевидения (а затем и российского — многие вспомнят его телеинтервью конца 90—х, которые он брал у ньюсмейкеров в ресторане «Прага») почти не имеет дела с телеканалами, зато активно пишет книги.

Удивительная вещь: автор громких интервью (с Майей Плисецкой, Звиадом Гамсахурдиа, Армандом Хаммером, Лехом Валенсой и многими другими) сам интервью давать не любит. «Я долгое время обвинял журналистов в том, что говорю одно, а пишется совсем другое. Потом понял, что это, наверное, моя вина, я все туманно объясняю на плохом русском языке, и человек не может понять, что я говорю", — сказал Урмас ОТТ корреспонденту "Известий" Александру БРАТЕРСКОМУ и добавил, что он вообще "скучный и неинтересный человек». Конечно, это неправда. В Отте интересно все: и знаменитый эстонский акцент, и глаза, спрятанные за стеклами темных очков, и серебристый «Мерседес», на котором он ездит по старым улочкам Таллина под музыкальное сопровождение любимого Моцарта. А интервью все—таки состоялось.

— Насколько мне известно, вы сейчас пишете новую книгу. О чем она?

— Так вышло, что благодаря моим предыдущим книгам я оказался среди акционеров одного небольшого издательства и до сих пор являюсь его совладельцем. Я сам ничего там не делаю, но даю кое—какие советы. А так как я люблю жанр длинного интервью, то сделал в этом ключе книгу для Детройтского симфонического оркестра — о его дирижере Неэме Ярви, эстонце по происхождению. Сейчас из печати выходит моя книга о двукратной олимпийской чемпионке по велоспорту Эрике Салумяэ (теперь она депутат эстонского парламента. — «Известия»): 300 страниц интервью с ней. Я всегда пытался сделать передачи, которые мне самому было бы интересно смотреть. И всегда пытался писать книги, которые мне самому было бы интересно читать. Может быть, у меня дурной вкус, но мне такое нравится, и я имел наглость себе это позволить.

— Мне очень понравилась ваша книга интервью «Playback», изданная в Эстонии на русском языке в 1995 году. Словно бы погружаешься в иную временную реальность.

— Надо учитывать тот факт, что я начал делать эту книгу еще в 1988 году — и делал в течение пяти лет. Сейчас это читать смешно, но для того времени интервью были достаточно крутыми, хотя, конечно, и в рамках дозволенного. Майя Плисецкая и Родион Щедрин, прочитав «Playback», сказали, что она рассказывает о времени. Кстати, я никогда не перечитываю то, что написал раньше, и не смотрю свои передачи — для меня они вчерашний день. Я изменился.

— Последний раз мы видели ваши передачи в 1998 году. Вы беседовали со знаменитостями в ресторане «Прага». Потом передачи вдруг исчезли. Что произошло?

— Я не рассчитывал вернуться на российское телевидение. Считаю, что в Москве есть свои хорошие журналисты и на российском телевидении передачи должны вести россияне. Поэтому предложение вновь делать телеинтервью было для меня совершенно неожиданным. Но меня устраивали и предложенный формат (именно что длинное интервью), и хорошие условия (в том смысле, что я мог делать что хочу и на меня не оказывали никакого давления). У меня в "Праге" было около пятидесяти встреч. Но в один прекрасный день передача просто исчезла из эфира. Мне никто из продюсеров ничего не объяснил. Полная тишина. Может быть, кого—то раздражала «Прага», может, кого—то раздражал я. Кроме того, никогда не был очень рейтинговым ведущим и думаю, что мой рейтинг не устраивал ни компанию, ни продюсеров.

— Разве про вас можно сказать «нерейтинговый»?

— Вы понимаете, когда я начал работать на советском телевидении, еще не было такой ситуации, как сейчас, когда короля играет свита, то есть большой круг людей работает на одного и таким образом делается звезда телевидения или эстрады. Вдобавок жил в Таллине, вдалеке от московских игр, и у меня не было влиятельных продюсеров. Я просто не вписался в этот новый круг. Просто наступил конец.

— Но все ведь хотели попасть к вам в передачу!

— Думаю, это миф. Я не помню, чтобы был очень популярен — как ребята из «Взгляда» или Владимир Молчанов. Меня, кстати, это полностью устраивало.

— Тем не менее вас по—прежнему любят российские зрители, которые считают, что Эстония — это Урмас Отт. Вы хотите вернуться на российское телевидение?

— Если бы вы задали этот вопрос десять лет назад, я бы нагло спросил: «А на каких условиях?» Сейчас я сперва задал самому себе другой вопрос: «Смогу ли я соответствовать тем требованиям, которые мне предъявят продюсеры и зрители?» Я ничего не исключаю, но не стремлюсь к тому, чтобы вернуться. Достаточно поздно в моем возрасте делать какие—то «камбэки».

— А что вы вообще можете сказать про сегодняшний уровень российских телеканалов?

— Мне очень нравятся ваши новости, хотя я не верю, что есть независимая журналистика, о чем в России очень много говорят. Кажется, подобные разговоры — детская болезнь раннего капитализма. Бывает, что сама по себе новость мне лично не интересна, но я все равно смотрю телевизор с большим удовольствием, потому что она хорошо подана. Сам я, кстати, в таких жанрах полный ноль. Я бы не смог сделать телерепортаж на восемь минут.

Говорят, что телевидение — зеркало общества. Судя по этому зеркалу, российское общество выглядит достойно. Что касается моего жанра, то часто все приводят в пример Ларри Кинга. Я не считаю, что Кинг какой–то особенный гений: если слушать его вопросы, они достаточно тривиальны. Просто его передачу видят во всем мире. Но когда сравниваешь, приоткрывается другая проблема: мы к подобным передачам еще не готовы. И мы, и вы не доросли до того уровня, когда сидит один человек и тридцать лет делает на экране одно и то же, так что все к нему привыкли. Он может быть не очень рейтинговым, но это бренд, «торговая марка». У нас же все постоянно в поисках и забыли, что существует классика жанра.

— Общаетесь ли вы с героями ваших передач?

— Нет. Я не из того сорта людей, которые ищут знакомств со знаменитыми людьми, чтобы потом общаться. Я прекрасно понимаю, что между нами была договоренность на передачу и не больше. Бывают, конечно, исключения: с Плисецкой и Щедриным мы, например, иногда созваниваемся, впрочем, редко.

— Работаете ли вы на эстонском телевидении?

— Уже четыре года как нет. Эпизодически я осуществляю некоторые телепроекты. Год назад, в связи с выборами в Эстонии, делал серию передач со всеми кандидатами на пост президента под названием «Семь дней в мае». Накануне нового года вышла моя четырехчасовая передача под названием «Незабываемый первый», посвященная первому году нового тысячелетия. Это было гала—шоу с известными людьми. Но постоянного контракта нет, хотя время от времени я веду переговоры на эту тему. Как и переговоры о политической карьере. Впрочем, к политическим предложениям отношусь с осторожностью: если хочешь что—то еще сделать на телевидении, нельзя связывать себя с политикой.

Я ничем особенно не занимаюсь, но у меня всегда мало времени, и я постоянно безумно занят. Играю в теннис, смотрю фильмы и, если есть возможность, смотрю или слушаю две—три оперы в день. У меня большая коллекция классической оперной музыки — в свое время скупал ее чемоданами в Нью—Йорке и Амстердаме. Я живу замкнуто, но в свое наслаждение. А если вас интересует моя личная жизнь, то я скажу так: у меня болит спина, и это сегодня и есть моя личная жизнь.

Известия. ру (21.07.02)